В начале XX века сибирское масло приносило России доходов больше, чем все золотые прииски вместе взятые.   Масляная лихорадка в Российской империи началась с вводом в строй Великого сибирского пути и закончилась с началом Первой мировой войны. Россия вышла на второе место в мире по экспорту масла (после Дании). Вологодское, ярославское и костромское шло на внутренний рынок, а сибирское масло – за границу. Причем половина его проходила через омскую товарную биржу. В 1911 году генерал-губернатор Степного края Евгений Шмидт докладывал царю Николаю II: «Сибирское маслоделие дает золота вдвое больше, чем вся золотая промышленность». Все флаги - в гости Быстроту, с которой Сибирь покрылась сетью маслодельных заводов, современники сравнивали с распространением степного пожара от брошенной спички. В Акмолинской области с цент­ром в Омске первая маслобойня появилась в 1869 году. А в 1899 году в Омске насчитывалось уже четырнадцать заграничных фирм по скупке масла, через 10 лет – двадцать. Ведущие – датские «Сибирская компания», «Рандруп и Кº», «Лунд и Петерсон». На улице Бутырской появились торговые консульства Германии, Швеции, США, а Серен Рандруп представлял интересы Дании и Англии. Прибыль от продажи была выше 100 процентов, поэтому иностранные компании старались мотивировать крестьян. Например, поставляли им в рассрочку сепараторы, расчет – маслом. Монополию иностранцев удалось разрушить созданием в 1907 году Союза сибирских маслодельных артелей. Главная контора находилась в Кургане, филиалы – во всех сибирских городах, а также в Москве, Санкт-Петербурге, Лондоне, Берлине, Харбине, Нью-Йорке. Союзу удалось отвоевать 20 процентов масляного рынка Сибири. Сибирское –значит, отличное По данным британской правительственной лаборатории, исследовавшей 178 образцов русского экспортного масла из прибывших в 1909–1910 годах партий, только в пяти из них оказались борные препараты и в одиннадцати – красящие вещества. Это послужило доказательством, что наше масло – лучшее. В 1911 году английский спрос на масло еще увеличился, несмотря на повышение цен в связи с неурожаем в Сибири. В 1911 году секретарь Русско-Японской ассоциации г-н Мори, побывав в Омске, сказал, что качество сибирского масла позволит ему завоевать южнокитайские и японские рынки, довольствующиеся суррогатами масла и маргарином. Сибирское масло так прогремело в мире, что датские фирмы стали продавать его под видом своего. А для продажи в Германии разбавляли сибирское масло датским. Нужно было постоянно отстаивать свои интересы на мировом рынке, вскрывая факты спекуляции. Вкус, увы, хорошо забытый Помните советское «Бутербродное»? Растопишь кусочек на сковороде – брызги во все стороны. Воды в нем было много. Гости-новосибирцы пошутили: «У вас «Бутербродное» не на нефтезаводе делают?». В годы дефицита мечтали о «Крестьянском». Теперь оно в свободной продаже. А по дореволюционной классификации ученого-маслодела Сергея Кочергина «Крестьянское» относится к несливочным сортам масла. Сортов было 28. Омским чудом считалось масло «Белый лебедь» - от коров, пасущихся на пойменных лугах. Сибирское масло за рубежом называли сухим. Жирность «Белого лебедя» составляла 85,59 процента, воды в нем было только 1,58%. Сибирские маслоделы учитывали вкусы жителей стран, в которые поставляли свой продукт. Во Францию отправлялось масло «Парижское». Его там называли «Петербургским», а на самом деле было оно сибирским. Так вот, по Кочергину, «Парижское» масло должно обладать свойствами первосортного сладкосливочного масла и сверх того – ароматом и вкусом кипяченого молока и нежнейшего орехового. Ученый, изучивший молочное дело во всех странах Европы, в возглавляемой им Томской лаборатории маслоделия разработал специальные закваски для экспортного масла. У нас лучшим считалось масло из свежих сливок, а в Европе привыкли к тому, что готовилось еще до применения сепараторов – из чуть закисших сливок. На I Западно-Сибирской сельскохозяйственной, лесной и торгово-промышленной выставке в 1911 году масло представили около 200 производителей. Шесть маслодельных артелей были награждены большими золотыми медалями, пять из них представляли сибирские губернии. Запрет на экспорт В кампанию 1909 года (апрель–октябрь) вывоз масла из Сибири составил 2 840 756 пудов, через два года – на 17,2 процента больше. Омское масло составляло от четверти до половины сибирского экспорта. В 1913 году маслоделы нашего региона произвели 1 233 470 пудов масла на экспорт – вдвое больше, чем в 1909-м, и почти вчетверо больше, чем в 1904-м. Что было бы дальше? Но началась войны, и в 1915-м экспорт масла из России был запрещен. Масляный бум закончился. Отголоском былого успеха стала победа усть-ишимского масла на выставке в Нью-Йорке в 1938 году – марке Siberian Butter присудили Гран-при.   Дикий рынок   Как и в период американской золотой лихорадки, сибирская масляная лихорадка изобиловала примерами нечестности. В 1911 году на съезде маслоэкспортеров, маслоделов и деятелей по молочному хозяйству один из ораторов назвал омский масляный рынок диким, другой – первобытным. Резкой критике были подвергнуты произвол экспортных контор и безобразия в организации торговли: «масло покупается и на дорогах, и на постоялых дворах, и на базарной площади, часто без фактур». Беспорядок порождает кражи – и с маслоделен, и на пути товара к рынку. Омские газеты дают массу фактов в подтверждение этого. Например, прасолы (то есть перекупщики) попались на торговле коковаром под видом «скоромного масла». Коковар – кокосовое масло, внешне похожее на коровье. И это маленький грех по сравнению со сговором ведущих фирм-маслоэкспортеров и их диктатом над производителем. Агенты выезжали за город навстречу крестьянам и предлагали цену на рубль-полтора меньше. Если продавец сопротивлялся – его масло никто не брал оптом на рынке. Только раскрыли эту махинацию, была придумана новая: купив на рынке, обещали рассчитаться на складе. А там вдруг обнаруживали плесень на пергаменте и снижали цену. Так, 9 августа 1911 года Шалашинская артель продала масло компании «Лунд и Петерсон» по 14 рублей 85 копеек за пуд, а получить предложили 14 рублей 35 копеек. «Мы так делаем и будем делать впредь – покупать по одной цене, а рассчитывать, как нам нужно», – заявил приемщик фирмы «Лунд и Петерсон» Андрей Епифанов-Маздаков. Омский биржевой комитет старался упорядочить процесс купли-продажи. В том же 1911 году городской управе было предложено разрешить торговлю только на масляном базаре, а в навигацию – еще и на пристанях, а также - установить время продажи: с 6 до 10 часов утра. В пример омскому ставились рынки Кургана и Барнаула. Впрочем, там объемы масляной торговли были меньше.   Справка Сепаратор (простейший инструмент для отделения жира от молока) фабричного производства резко изменил технологию животного маслоделия. Производство масла упростилось, его стали производить много. Вручную пуд масла делали из 30 пудов молока, с помощью сепаратора – из 20 пудов. Сепаратор стимулировал появление маслоартелей, а вслед за тем – мощное развитие молочного животноводства. Одна маслоартель вырабатывала до 57 тысяч пудов масла в год.   На срезе – чистая слеза   «Сухое» масло хранилось дольше обычного. Впрочем, для его сбережения была внедрена особая технология. Перевозилось масло в бочках, преимущественно буковых (по требованию англичан). На пароходах устанавливались холодильные устройства, на железнодорожных станциях одновременно со строительством дороги – ледники. Масло везли в специальных белых вагонах по 590 пудов в каждом. В 1911 году на Сибирской железной дороге только для перевозки этого «стратегического продукта» было использовано 1423 вагона-ледника. До Европы масло добиралось двенадцать дней. А там проходило испытания: высшим сортом шло, если капля на срезе была абсолютно прозрачной. Разница в цене высшего и низшего сортов на лондонском рынке составляла 10:1. Был у сибирских маслоделов стимул строго соблюдать технологию производства и перевозки? Кстати, брак возвращался и использовался для смазки колес на железной дороге.   Светлана Васильева