Омский общественник – инвалид по зрению Борис Мельников снимает фильм и реализует еще много проектов, за которые не всегда возьмутся здоровые люди.

Ежегодно в России с 15 октября по 13 ноября проходит месячник белой трости. 15 октября отмечается Международный день белой трости, а 13 ноября месячник заканчивается Международным днем слепых. В течение этого месяца проводятся различные мероприятия, призванные привлечь внимание к проблемам незрячих и слабовидящих людей.

В Омске  проблемам инвалидов уделяется достаточно много внимания, но не всегда они решаются правильно. Известный общественник, председатель Омского регионального отделения Всероссийского общества защиты прав инвалидов Борис Мельников рассказал РИА «Омск-информ» о проблемах, с которыми сталкиваются инвалиды. Поведал он о достижениях, а также об уникальных проектах, которые реализует его организация, и о собаках-проводниках, которые становятся верными друзьями и помощниками.

«Не делаю разницы между инвалидами»

Бориса Мельникова можно назвать человеком уникальным. Он окончил истфак ОмГУ, является кандидатом исторических наук  по специальности «Археология», автором более 80 научных публикаций  и четырех научно-популярных книг,  членом Русского географического общества и ряда других общественных организаций. Мельников работает научным консультантом Центра археологических исследований,  редактором-публикатором в МИА «Россия сегодня». Последние семь лет ведет на радио «Маяк» авторскую программу «На мельнице истории с Борисом Мельниковым» и участвует в благотворительном проекте Webilang, готовит детей из детских домов и приемных семей к сдаче ОГЭ и ЕГЭ по истории и обществознанию.

Зрение Борис Мельников потерял уже во взрослом возрасте. Но это не сломило его. Наоборот, кажется, что он стал еще активнее.

– Если кто-то потерял зрение, руки, ноги, в коляску сел, ему все равно нужно самореализовываться в чем-то, – говорит общественник. – В Омской области официально 210 тыс. инвалидов. Их количество по определенным причинам растет. Подавляющее число инвалидов не состоят ни в каких обществах. Видимо, они не видят в этом никакого смысла. Часть из них самоорганизуются, как, собственно говоря, и мы. Наша организация зарегистрировалась в 2020 году – в самый разгар пандемии. Лично я не делаю разницы между инвалидами. У нас есть люди глухие, слепые, опорники и другие категории.

У организации, возглавляемой Борисом Мельниковым, есть несколько крупных проектов. Один из них – Омский клуб владельцев собак-проводников «Штурман», который буквально на днях сменил название. Теперь это Омский клуб владельцев собак-помощников «Штурман», так как к деятельности клуба привлечены кинологи и люди, занимающиеся канистерапией и другими видами реабилитации инвалидов.

В начале декабря 2021 года Борис Викторович привез своего пса Хантера из подмосковной Купавны, где находится питомник по подготовке собак-проводников. У этих собак нет никакой агрессии. Их отбирают специально. В питомнике будущие собаки-проводники даже живут с кошками. Вернувшись в Омск, Борис Мельников решил объединить владельцев таких собак.

– Я знал, что подобные клубы владельцев собак-проводников есть в Москве, Ростове, Новосибирске и других городах. Решил создать такой же и в Омске.  Я нашел спонсоров, чтобы оказывать финансовую поддержку членам клуба. Это в пределах тысячи рублей в месяц. От государства выделяется чуть более 2 тыс. рублей, а на корм тратится 6–8 тысяч в месяц. В Москве, например, диспансеризация каждые полгода проходит бесплатно. У нас этого, конечно, нет, – говорит Мельников.

Турслеты и сплав по Таре

Еще один проект, который развивает общественная организация, называется Сибирский клуб инклюзивного туризма «Независимые люди». В частности, для инвалидов было проведено несколько турслетов.

– Сначала у нас была турбаза на озере Линево. Я провел два бардовских фестиваля. Потом меня оттуда выжили. И мы сделали еще с одним инвалидом, Валерием Артемьевым, турбазу в Надеждинке на озере Щучьем. Это первая и единственная в России социальная турбаза. Для инвалидов все предлагалось бесплатно. Простенькие домики, электричество, газовая плита, электрочайник. Для инвалидов проводились турслеты, собиралось до 40–45 человек. Были организованы экскурсии на археологические памятники: и пешие, и на лошадях,  сплав по реке Таре, – рассказывает Борис Викторович.

Проект действовал 12 лет, но в этом году базу пришлось закрыть. Домики нуждались в ремонте, а власти не помогали общественникам, а иногда даже мешали. Отношение властей  к проблемам инвалидов в Муромцевском районе – это отдельная история.

Нет туалетов и гостиниц

Сам Борис Мельников с единомышленниками путешествует по Омской области и по России. В этом году он реализует уникальный проект – путешествие слепого инвалида с собакой-проводником по всей области – от Казахстана до Усть-Ишима и через всю страну – от Камчатки до Калининграда.

Как признается общественник, часто власти вводят в заблуждение по поводу туристических маршрутов в Омской области:

– Получается, что маршрут разработан, деньги потрачены на разработку, а в реальности ничего нет. Инфраструктура отсутствует. В этом году мы были на озере Ульжай в Черлакском районе. Туда разработан велосипедный маршрут из Омска. То же самое на озере Эбейты. Там на машине-то не доедешь, не то что на велосипеде. Мы приехали на внедорожнике на озеро Ульжай. А из инфраструктуры там два плаката. На одном написано «Купаться запрещено». А на другом – какое-то ООО. Озеро соленое, грязь хорошая, что на озере Эбейты, что там. Но если ты в это озеро залез, то должен в течение 30–40 минут эту грязь смыть с себя пресной водой, иначе будет гипертонический криз и все что угодно. А условий для этого там нет.

Но в Омской области есть масса мест, куда, по словам Мельникова, обязательно нужно съездить. Много и замечательных музеев.

– Под Нововаршавкой есть 4 царских кургана. Им где-то по 2–2,5 тыс. лет. Хороший туристический объект. Но ехать лучше сразу туда и обратно, потому что с гостиницами проблемы, как и везде. В некоторых райцентрах их даже нет. Нет туалетов нигде. Ни для обычных людей, ни тем более для инвалидов. Такое ощущение, что жителям Омской области туалеты вообще не нужны, – иронизирует омский общественник.

Прежде чем рекомендовать какие-то маршруты для инвалидов, Борис Мельников проверяет их на себе. Во время путешествий по области группу сопровождает оператор, который снимает сюжеты. В них рассказывается о том, насколько просто или сложно попасть в какие-то места.

– В музеях Усть-Ишима, Тевриза, Муромцево, Черлака и Нововаршавки и в других районах проверяли доступную среду. Прекрасный частный музей в Соляном Черлакского района. Местный предприниматель Павел Чибышев, который раньше учился на истфаке ОмГПУ и ездил в экспедиции, на свои деньги сделал роскошный музей. У него есть такие экспонаты, которых нет в областном музее, – заявляет археолог. – И добраться туда несложно. В Соляном еще должна появиться гостиница. А вот в Муромцево в музей не попасть, потому что крутая лестница ведет на второй этаж. Там здоровый человек еле залезет. Были также в музеях Тевриза, Большеречья и Усть-Ишима. Ездили и на места археологических памятников. К примеру, это берег кроманьонца. Это Усть-Ишимский человек, которому 45 тыс. лет, но про которого никто не знает. Я мониторю, в каком состоянии археологические памятники. Некоторых из них, к большому сожалению, уже нет.

Рассказал общественник и забавную историю, как иногда ему, незрячему человеку, приходится объяснять водителю, куда ехать, так как дороги никто, кроме него, не знает:

– Все удивляются, как я все это помню. Видимо, это профессиональная деформация. У меня зрительная память хорошая, а зрения нет.

В Эрмитаж можно, а в «Коммунальник» – нет

В этом году Борис Мельников побывал и на Камчатке, и в Калининграде. А ранее он был в Москве, Красноярске и других городах, везде оценивая инфраструктуру для инвалидов. Часто он сталкивается с тем, что люди не вполне адекватно воспринимают собаку-проводника. С этим приходится сталкиваться и в Омской области, и по всей стране.

– К железной дороге сейчас претензий нет, кроме Калининградской области, – говорит омич. – Проблема в том, что у них низкие перроны и крутые лестницы. Залезть в вагон с собакой практически нереально. Также в Калининграде обратились в службу «Аэропорт-такси». Нам сказали, что собака должна быть в клетке. Я объясняю, что собака летела в самолете рядом без всякой клетки. Но на такси без клетки везти отказались. Хотя даже обычные таксисты не всегда соглашаются везти. Иногда ставишь отметку, что поедет собака-проводник. Таксист не прочитает, подъезжает, разворачивается и уезжает. Часто наши гости из Азии, которые работают таксистами, законов не знают и знать не хотят. К примеру, в Петропавловске-Камчатском большинство водителей приезжие. Они и дорог не знают, и про собак не слышали. Хотя это «Яндекс Такси». В приложении все отмечаешь.

В самолетах собак-проводников воспринимают по-разному. Особенно у инвалидов много претензий к «Аэрофлоту», которым предпочитают летать только в случае крайней необходимости.

– Летели ребята из Новосибирска в Москву. Их заставили надеть на собаку намордник, хотя по закону собака имеет полное право передвигаться без намордника. Она же приучена. Если хозяин что-то уронил, то она поднимает и подает. А в наморднике работать не может. Также заставляют посадить собаку в проход. Тут же везут тележку и просят убрать собаку. В большинстве авиакомпаний нас садят на последний ряд. А за нами туалет, и люди вынуждены ходить и переступать через собаку. Не знаю, кто писал такие инструкции. Мы предпочитаем S7. Это не реклама, просто там сотрудники всегда идут навстречу, – рассказывает Борис Мельников.

Есть проблема выгула собак в аэропортах и на железнодорожных вокзалах. Без сопровождающего иногда невозможно найти нужное место. Не советует общественник лезть в маршрутку с собакой-проводником, потому что места там мало. Есть риск и в электротранспорте, особенно в старых троллейбусах и трамваях.

– Там пробивает изоляция. В Новосибирске в троллейбусе погибла собака-проводник председателя клуба. Замечательная была собака. И это не первый случай, к сожалению, – сетует Мельников.

Рекомендует общественник для поездок город Красноярск, где, к примеру, в Бирюсинские пещеры можно добраться с собакой и даже на коляске. А вот  в национальном парке «Красноярские столбы» возникли проблемы, поскольку это особо охраняемая территория, и начальник охраны упорно не желал пускать собаку-проводника.

Отдельный разговор про Камчатку. Несмотря на всю ее красоту, Мельников пока ехать туда не рекомендует как инвалидам, так и здоровым людям. И это не только из-за таксистов-азиатов. Туризм, по его словам, находится там в зачаточном состоянии.

– Большинство турфирм – это какие-то «левые» организации. Страховок у них нет. Мы долго искали, куда обратиться. Потом уже нашли через знакомых. Турфирмы выводят людей на вулканы и горячие источники, но гарантий безопасности нет, полно травм. Дороги там отвратительные. После Петропавловска-Камчатского мне Омск показался очень приличным городом. У нас была хорошая морская экскурсия. Мы плавали на катере, рыбу ловили. Понятное дело, что море, вулканы, рыба, икра – это здорово. Но цены сумасшедшие. Очень дорого снять квартиру. Еда дорогая. Любые услуги стоят каких-то фантастических денег, – говорит опытный путешественник.

Есть претензии у незрячих людей и к родному региону. Иногда доходит до смешного.

– В Эрмитаж с собаками уже пускают. А в санаторий «Коммунальник» не пускают. Мне путевку давали, но предупредили, что с собакой нельзя, хоть это и собака-проводник. А это же тоже в какой-то степени туризм, – говорит омский общественник. – Есть еще один момент, о котором не все знают. По закону я не должен за собакой-проводником убирать. Наконец-то поняли, что слепой не может это сделать. Я б с удовольствием, но не могу. А людей штрафовали до недавнего времени.

Лифт закрыт навсегда

Борис Мельников говорит, что в Омске и незрячим людям, и инвалидам-колясочникам постоянно приходится сталкиваться с проблемой доступной среды. По его словам, нормальные туалеты для инвалидов есть всего в нескольких местах Омска. Что касается пандусов, то их часто делают просто для формальности. А с тактильной плиткой вообще беда.

– Тактильную плитку часто кладут прямо в снег, – констатирует Мельников. – Я об этом неоднократно говорил, но толку никакого нет. Кладут ее как попало. Часто она отваливается. Я кроссовки разорвал на этой плитке. Когда с улицы 15-й рабочей сделали виадук, мы туда поехали, чтобы посмотреть этот объект относительно доступной среды. Там тактильная плитка идет к лифту, который закрыт навсегда, и дальше выложена по кругу. Они сделали красиво, но ты будешь вечно ходить вокруг этого лифта, потому что вход не обозначен. На перекрестке проспекта Королева и улицы Заозерной непонятно, куда светофоры озвучены. Сейчас даже не знаю, озвучены ли они или нет. Мы специально туда выезжали, когда плитку положили. Укладывали тоже в снег. Она развернута так, что нужно остановиться между двумя трамвайными рельсами и ждать, когда трамвай тебя переедет. Какой дурак это делал? Иногда руки хочется оторвать тем, кто укладывает плитку. Бывает, что плитка упирается в столбы или в ларек, причем не во вход, а с другой стороны.

Стоит сказать, что лифт, который «закрыт навсегда», в Омске не один. Омские инвалиды не могут воспользоваться подъемниками в переходах у «Голубого огонька» и библиотеки Пушкина.

– Подъемники в переходе у библиотеки Пушкина стоили огромных денег, но никогда не работали, – уверяет Борис Мельников. – Охранники говорят, что нет аккумуляторов. И вообще эти подъемники работают только при плюсовой температуре. У «Голубого огонька» ты теоретически на коляске на него залезть можешь, а когда он спускается вниз, то не доезжает до пола где-то 30–40 сантиметров. Здоровому-то человеку нереально спрыгнуть, а каково это на коляске? Вот два подъемника на весь город, и оба не работают. Такая доступная среда в городе. А если швеллера брошены под 45 градусов, то это смерти подобно.

Фильм в память о декане

Еще один проект, которым занимается омский общественник, создание фильма в память о декане истфака ОмГУ Александре Петрове, которому в этом году исполнилось бы 70 лет. Петров умер 23 года назад, и, к большому сожалению, многие о нем забыли. А ведь этот человек в свое время создал отделение, которое потом стало факультетом теологии – первым и единственным в России.

– Я решил по собственной инициативе снять фильм. К большому сожалению, не откликнулся ни университет, ни факультет. Я писал сценарий и материал собирал. Нашли архивные фотографии и видеозаписи, которые оцифровали. Проехали по местам, где он проводил раскопки. Изыскиваю деньги, кто-то помогает, но денег на завершение проекта не хватает. Записали порядка 10 интервью и в Омске, и в Сургуте, и в Москве. Сейчас остался монтаж и озвучка, – рассказывает Борис Мельников.

Есть и другие социальные проекты, которые продвигает омский общественник. Вот только не всегда власти и различные структуры хотят ему помогать. А ведь инициатива часто должна исходить именно от властей, но, как показывает практика, это происходит далеко не всегда.