Омск-Информ
ЛентаЖурнал
Поиск

Руководитель Омского аграрного научного центра Максим Чекусов считает, что достойный урожай-2020 позволит омским аграриям воспользоваться повышенным спросом на сельскохозяйственную продукцию и всерьез обновить производственную базу.

– Максим Сергеевич, уходящий 2020 год наверняка всем запомнится прежде всего как год тотальной пандемии коронавируса. Как новая реальность отразилась на аграрном секторе Омской области вообще и на Омском аграрном научном центре в частности?

– Больше всего я сожалею о том, что в этом году нам пришлось фактически свернуть программу стажировок. Наши ученые не смогли выехать ни в Китай, ни в Германию, ни во Францию. Внутри страны тоже мероприятия были свернуты. Тот же День поля России прошел в виртуальном формате. Работать, общаться с коллегами приходится только в режиме различных видеоконференций.

Как это обычно происходит в жизни, в любом явлении можно разглядеть как негатив, так и позитив. Даже в пандемии. Из-за весеннего локдауна пострадала пищевая перерабатывающая промышленность, но на сельскохозяйственных предприятиях это отразилось в меньшей степени. Аграриям удалось вовремя провести посевные работы, вовремя убрать урожай. Плюсом для них стала и удачная конъюнктура цен.

Для регионального АПК год выдался достаточно суровый не столько из-за коронавируса и карантинных ограничений, сколько по природно-климатическим факторам. После избыточного переувлажнения почвы, от которого аграрии страдали на протяжении последних пяти лет, они столкнулись с необычайной летней жарой и практическим отсутствием влаги. Нельзя сказать, что это стало совершенной неожиданностью. По исследованиям наших ученых, региону свойственна такая погодная цикличность, и, как оказалось, она никуда не ушла. Мы думали, что климат и гидрология кардинально изменились, но засухи, оказывается, никуда не делись. В целом регион с этим справился благодаря научно обоснованным технологиям почвозащитного земледелия. Те предприятия, которые работают по системе ноутил (No-till, технология мульчирования почвы – Ред.) получили высокие урожаи. К тому же надо понимать, что, когда нет избыточных осадков, сама структура урожая более качественная. Например, мягкая пшеница в засушливые годы имеет больше клейковины, она полностью соответствует третьему классу, а то и выше.

– Раз уж речь зашла о преимуществах научного подхода, то как нигде лучше они должны проявиться на полях Омского аграрного научного центра. Что скажете об урожайности?

– Она была разной. Например, в поселке Новоуральский (Таврический район – Ред.) наш опорный семеноводческий пункт, как и все прочие хозяйства степной зоны, столкнулся с засухой. На полях, где два месяца дождей не было совсем, урожайность была и 10 центнеров с гектара. Там, где небольшие дожди все же прошли, собрали вдвое больше. Урожайность пшеницы на полях под Омском доходила до 80 центнеров с гектара. То есть мы видим очень хороший потенциал, но его нужно раскрывать. Во-первых, растения нужно защитить, начав с обработки семян перед посевом, во-вторых, их надо накормить. Подкормка в период вегетации даже в засуху меняет ситуацию кардинально.

Очень многое зависит еще и от выбора выращиваемой культуры. Урожайность рапса на полях Омского АНЦ в этом году составила 38 центнеров с гектара. Продали мы его по 33 рубля за тонну, и с каждого гектара получили по 120 тыс. рублей. Если считать в деньгах, это очень хороший выход продукции.

Сегодня вообще структура посевов формируется рынком. В регионе все больше высевают масличные культуры. Причем если раньше рапс, допустим, выращивали только в качестве зеленой массы на корм скоту, то сегодня он считается востребованной экспортной культурой. Мы ожидаем, что следующим экспортным региональным сельхозпродуктом, вслед за рапсом и масличным льном, станет соя. Соя интенсивно применяется при выращивании птицы и в свиноводстве, но это далеко не все. Совсем недавно компания «Эфко» в рамках сотрудничества с ОмГТУ провела в Омске дегустацию продуктов из растительного мяса, которое, по отзывам участников дегустации, по своим вкусовым свойствам не уступает мясу животного происхождения. Интересный эксперимент, и, возможно, за этим направлением будущее. Впрочем, уже сегодня в пищевой промышленности соя используется все в больших масштабах.

Сегодня мы работаем с экспортерами и надеемся, что зарубежные партнеры будут финансировать наших аграриев. Аграрии, в свою очередь, будут покупать наши семена, а Омский АНЦ будет оказывать технологическое сопровождение. При научном подходе в Прииртышье можно выращивать сою с содержанием протеина в 40 % и более. Культура вообще очень удобная и технологичная. Она как нельзя лучше подходит для выращивания в южной и северной лесостепи, то есть как раз в природных зонах Прииртышья.

– То есть проект «Сибирская соя» сегодня можно назвать приоритетным для Омского АНЦ?

– Вообще, Омский АНЦ работает по разным направлениям. Например, участвуем в создании в Омске научно-образовательного центра мирового уровня. Планируется, что в него будут входить как научные и образовательные учреждения, так и коммерческие компании и отчасти структуры регионального правительства. Усилия консорциума будут направлены на реализацию наукоемких инвестиционных проектов. Одним из таковых должен стать наш проект «Сибирская соя». Мы видим, что там без аналитиков, без селекционеров аграриям не обойтись.

– Ученые готовы предлагать новые сорта, разрабатывать современные технологии выращивания традиционных и не совсем традиционных культур. А сами аграрии готовы к этому, они понимают, что им придется переходить на новые формы работы?

– По-разному. Думаете, все радовались, когда пришлось выращивать рапс? Переход на новые культуры – это всегда проблема, но в выигрыше всегда остаются люди, которые ищут нестандартные ходы. Вот в Омской области есть люди, которые успешно занимаются выращиванием полбы. Но если все наши аграрии вдруг дружно займутся полбой, это просто обрушит рынок. Нечто подобное мы наблюдаем в Алтайском крае, где традиционно выращивается гречиха. Если урожай до миллиона тонн, все в выигрыше. Как только урожай вдвое больше, многие терпят убыток, а кто-то и вовсе разоряется.

Есть нишевые продукты, которыми надо заниматься в определенном объеме, и в этом надо хорошо ориентироваться. Аграрий никогда не будет сеять ту или иную культуру по команде. Он будет сеять тогда, когда конечный продукт будет сулить хорошую прибыль, когда можно будет приобрести хорошие семена и будет понятная технология.

Вложиться сегодня в технологию – это непросто, но если этого не делать – возрастают риски. Вот в этом году посевы рапса в регионе сократились практически вдвое. А все потому, что в 2019 году была сложная ситуация с вредителями. Мотылек луговой на корню уничтожал посевы на необработанных полях. Почему я и говорю, что нашим аграриям нужны сегодня долгосрочные контракты, в рамках которых можно освоить современные методы выращивания растений, в том числе технологии защиты от вредителей и болезней.

– Но партнеров нужно еще чем-то привлечь. Конкуренцию в сельском хозяйстве никто не отменял, в том числе конкуренцию между странами и макрорегионами.

– В том числе и по этой причине мы позиционируем нашу сибирскую сою как продукт без ГМО. Это наша «изюминка». Кто бы что ни говорил, отношение к генетически модифицированным образованиям в обществе неоднозначное, мягко говоря. Есть исследования, доказывающие, что отдельные продукты генов, которые переносятся в организм генно-инженерными методами, могут быть вредными для человека. Другой проблемой, связанной с трансгенными растениями, является их потенциальное влияние на экосистемы: благодаря переопылению модифицированные гены могут попадать в дикие популяции и сохраняться там. Так вот в растениях омской селекции ГМО нет, и это станет нашим серьезным преимуществом.

Если же говорить в целом, то в мире сейчас наблюдается повышенный спрос на сельскохозяйственную продукцию. Это напрямую отражается и на омских аграриях. Например, выращенный ими ячмень сегодня уходит на экспорт по 14 тыс. рублей за тонну. Я не припомню, чтобы раньше цены поднимались выше 8 тыс. рублей. Овес продовольственный стоит 15 тыс. рублей за тонну, пшеница – 16 тыс. рублей, рапс и масличный лен уже преодолели планку в 40 тыс. рублей за тонну. Думаю, что по итогам этого года многие руководители фермерских хозяйств и агропредприятий смогут обновить технику и модернизировать инфраструктуру.

Сегодня омские аграрии активно закупают трактора и комбайны, строят семеноводческие комплексы. И это несмотря на то что общий урожай в 3 млн тонн зерна был несколько меньшим, чем в прошлом году. Если вычесть неизбежные потери, то объемы произведенного в регионе товарного зерна, которое пойдет на продовольствие, на фураж и на экспорт, составляет порядка 2,8 млн тонн.

– Нам самим этого хватит?

– Конечно. Регион всегда экспортировал за свои пределы больше половины урожая. Один только комбинат хлебопродуктов в Санкт-Петербурге ежегодно приобретает по 200–300 тыс. тонн омской пшеницы. Можно сказать, что жители культурной столицы России давно питаются омским хлебом. Вообще же Омская область традиционно вывозит от 1,5 до 1,9 млн тонн зерна. И это хорошо, это привлечение денег и ресурсов из других регионов.

– Производственный сельскохозяйственный цикл 2020 года так или иначе завершен, какие планы руководство Омского аграрного научного центра строит на следующий сезон?

– Нам есть куда расти. По существу, мы только приступили к полному техническому перевооружению. За последние полтора года АНЦ смог пробрести 27 единиц техники и теперь переходит на новый технологический уровень, который будет выше, чем в большинстве хозяйств региона. Это логично, ведь аграрии именно у нас должны учиться. А вот не совсем логичным выглядит то, что, несмотря на статус госучреждения, мы сами должны инвестировать в науку. Госфинансирование оставляет желать лучшего, а доступа к кредитам и субсидиям у нас нет. В этих условиях мы сегодня активно идем в сельхозпроизводство, в частности увеличиваем объем производства семян. Это наши будущие доходы, которые позволят жить и развиваться.

В этом сезоне мы получили доступ к землям Новоуральского, а в следующем году в состав Омского АНЦ вольются ФГУП «Омское» (Омский район, поселок Большие Поля) и ФГУП «Боевое» (Исилькульский район). К концу следующего года Омский АНЦ превратится в научно-производственный холдинг с очень серьезным потенциалом. В распоряжении центра будет 55 тыс. гектаров земли и 3 тыс. голов крупного рогатого скота. В коллективе будет работать более 700 сотрудников, из которых 100 человек – ученые. Вот на такой базе займемся решением задач, которые ставит перед нами Министерство науки и высшего образования РФ. Если не вдаваться в частности, то главная задача – не допустить зависимости российского сельского хозяйства от импортных технологий, сортов и пород.

– Задача благородная, сотрудникам Омского АНЦ остается только пожелать успехов в ее решении. А что бы вы, как руководитель центра, пожелали всем омским аграриям?

– Всем жителям омского села, аграриям и переработчикам в первую очередь хочу пожелать сибирского здоровья и иммунитета от любых напастей. Ну и, конечно, не забывать, что только в связке с наукой можно добиться по-настоящему весомых результатов.

1051

Руководитель Омского аграрного научного центра Максим Чекусов считает, что достойный урожай-2020 позволит омским аграриям воспользоваться повышенным спросом на сельскохозяйственную продукцию и всерьез обновить производственную базу.

– Максим Сергеевич, уходящий 2020 год наверняка всем запомнится прежде всего как год тотальной пандемии коронавируса. Как новая реальность отразилась на аграрном секторе Омской области вообще и на Омском аграрном научном центре в частности?

– Больше всего я сожалею о том, что в этом году нам пришлось фактически свернуть программу стажировок. Наши ученые не смогли выехать ни в Китай, ни в Германию, ни во Францию. Внутри страны тоже мероприятия были свернуты. Тот же День поля России прошел в виртуальном формате. Работать, общаться с коллегами приходится только в режиме различных видеоконференций.

Как это обычно происходит в жизни, в любом явлении можно разглядеть как негатив, так и позитив. Даже в пандемии. Из-за весеннего локдауна пострадала пищевая перерабатывающая промышленность, но на сельскохозяйственных предприятиях это отразилось в меньшей степени. Аграриям удалось вовремя провести посевные работы, вовремя убрать урожай. Плюсом для них стала и удачная конъюнктура цен.

Для регионального АПК год выдался достаточно суровый не столько из-за коронавируса и карантинных ограничений, сколько по природно-климатическим факторам. После избыточного переувлажнения почвы, от которого аграрии страдали на протяжении последних пяти лет, они столкнулись с необычайной летней жарой и практическим отсутствием влаги. Нельзя сказать, что это стало совершенной неожиданностью. По исследованиям наших ученых, региону свойственна такая погодная цикличность, и, как оказалось, она никуда не ушла. Мы думали, что климат и гидрология кардинально изменились, но засухи, оказывается, никуда не делись. В целом регион с этим справился благодаря научно обоснованным технологиям почвозащитного земледелия. Те предприятия, которые работают по системе ноутил (No-till, технология мульчирования почвы – Ред.) получили высокие урожаи. К тому же надо понимать, что, когда нет избыточных осадков, сама структура урожая более качественная. Например, мягкая пшеница в засушливые годы имеет больше клейковины, она полностью соответствует третьему классу, а то и выше.

– Раз уж речь зашла о преимуществах научного подхода, то как нигде лучше они должны проявиться на полях Омского аграрного научного центра. Что скажете об урожайности?

– Она была разной. Например, в поселке Новоуральский (Таврический район – Ред.) наш опорный семеноводческий пункт, как и все прочие хозяйства степной зоны, столкнулся с засухой. На полях, где два месяца дождей не было совсем, урожайность была и 10 центнеров с гектара. Там, где небольшие дожди все же прошли, собрали вдвое больше. Урожайность пшеницы на полях под Омском доходила до 80 центнеров с гектара. То есть мы видим очень хороший потенциал, но его нужно раскрывать. Во-первых, растения нужно защитить, начав с обработки семян перед посевом, во-вторых, их надо накормить. Подкормка в период вегетации даже в засуху меняет ситуацию кардинально.

Очень многое зависит еще и от выбора выращиваемой культуры. Урожайность рапса на полях Омского АНЦ в этом году составила 38 центнеров с гектара. Продали мы его по 33 рубля за тонну, и с каждого гектара получили по 120 тыс. рублей. Если считать в деньгах, это очень хороший выход продукции.

Сегодня вообще структура посевов формируется рынком. В регионе все больше высевают масличные культуры. Причем если раньше рапс, допустим, выращивали только в качестве зеленой массы на корм скоту, то сегодня он считается востребованной экспортной культурой. Мы ожидаем, что следующим экспортным региональным сельхозпродуктом, вслед за рапсом и масличным льном, станет соя. Соя интенсивно применяется при выращивании птицы и в свиноводстве, но это далеко не все. Совсем недавно компания «Эфко» в рамках сотрудничества с ОмГТУ провела в Омске дегустацию продуктов из растительного мяса, которое, по отзывам участников дегустации, по своим вкусовым свойствам не уступает мясу животного происхождения. Интересный эксперимент, и, возможно, за этим направлением будущее. Впрочем, уже сегодня в пищевой промышленности соя используется все в больших масштабах.

Сегодня мы работаем с экспортерами и надеемся, что зарубежные партнеры будут финансировать наших аграриев. Аграрии, в свою очередь, будут покупать наши семена, а Омский АНЦ будет оказывать технологическое сопровождение. При научном подходе в Прииртышье можно выращивать сою с содержанием протеина в 40 % и более. Культура вообще очень удобная и технологичная. Она как нельзя лучше подходит для выращивания в южной и северной лесостепи, то есть как раз в природных зонах Прииртышья.

– То есть проект «Сибирская соя» сегодня можно назвать приоритетным для Омского АНЦ?

– Вообще, Омский АНЦ работает по разным направлениям. Например, участвуем в создании в Омске научно-образовательного центра мирового уровня. Планируется, что в него будут входить как научные и образовательные учреждения, так и коммерческие компании и отчасти структуры регионального правительства. Усилия консорциума будут направлены на реализацию наукоемких инвестиционных проектов. Одним из таковых должен стать наш проект «Сибирская соя». Мы видим, что там без аналитиков, без селекционеров аграриям не обойтись.

– Ученые готовы предлагать новые сорта, разрабатывать современные технологии выращивания традиционных и не совсем традиционных культур. А сами аграрии готовы к этому, они понимают, что им придется переходить на новые формы работы?

– По-разному. Думаете, все радовались, когда пришлось выращивать рапс? Переход на новые культуры – это всегда проблема, но в выигрыше всегда остаются люди, которые ищут нестандартные ходы. Вот в Омской области есть люди, которые успешно занимаются выращиванием полбы. Но если все наши аграрии вдруг дружно займутся полбой, это просто обрушит рынок. Нечто подобное мы наблюдаем в Алтайском крае, где традиционно выращивается гречиха. Если урожай до миллиона тонн, все в выигрыше. Как только урожай вдвое больше, многие терпят убыток, а кто-то и вовсе разоряется.

Есть нишевые продукты, которыми надо заниматься в определенном объеме, и в этом надо хорошо ориентироваться. Аграрий никогда не будет сеять ту или иную культуру по команде. Он будет сеять тогда, когда конечный продукт будет сулить хорошую прибыль, когда можно будет приобрести хорошие семена и будет понятная технология.

Вложиться сегодня в технологию – это непросто, но если этого не делать – возрастают риски. Вот в этом году посевы рапса в регионе сократились практически вдвое. А все потому, что в 2019 году была сложная ситуация с вредителями. Мотылек луговой на корню уничтожал посевы на необработанных полях. Почему я и говорю, что нашим аграриям нужны сегодня долгосрочные контракты, в рамках которых можно освоить современные методы выращивания растений, в том числе технологии защиты от вредителей и болезней.

– Но партнеров нужно еще чем-то привлечь. Конкуренцию в сельском хозяйстве никто не отменял, в том числе конкуренцию между странами и макрорегионами.

– В том числе и по этой причине мы позиционируем нашу сибирскую сою как продукт без ГМО. Это наша «изюминка». Кто бы что ни говорил, отношение к генетически модифицированным образованиям в обществе неоднозначное, мягко говоря. Есть исследования, доказывающие, что отдельные продукты генов, которые переносятся в организм генно-инженерными методами, могут быть вредными для человека. Другой проблемой, связанной с трансгенными растениями, является их потенциальное влияние на экосистемы: благодаря переопылению модифицированные гены могут попадать в дикие популяции и сохраняться там. Так вот в растениях омской селекции ГМО нет, и это станет нашим серьезным преимуществом.

Если же говорить в целом, то в мире сейчас наблюдается повышенный спрос на сельскохозяйственную продукцию. Это напрямую отражается и на омских аграриях. Например, выращенный ими ячмень сегодня уходит на экспорт по 14 тыс. рублей за тонну. Я не припомню, чтобы раньше цены поднимались выше 8 тыс. рублей. Овес продовольственный стоит 15 тыс. рублей за тонну, пшеница – 16 тыс. рублей, рапс и масличный лен уже преодолели планку в 40 тыс. рублей за тонну. Думаю, что по итогам этого года многие руководители фермерских хозяйств и агропредприятий смогут обновить технику и модернизировать инфраструктуру.

Сегодня омские аграрии активно закупают трактора и комбайны, строят семеноводческие комплексы. И это несмотря на то что общий урожай в 3 млн тонн зерна был несколько меньшим, чем в прошлом году. Если вычесть неизбежные потери, то объемы произведенного в регионе товарного зерна, которое пойдет на продовольствие, на фураж и на экспорт, составляет порядка 2,8 млн тонн.

– Нам самим этого хватит?

– Конечно. Регион всегда экспортировал за свои пределы больше половины урожая. Один только комбинат хлебопродуктов в Санкт-Петербурге ежегодно приобретает по 200–300 тыс. тонн омской пшеницы. Можно сказать, что жители культурной столицы России давно питаются омским хлебом. Вообще же Омская область традиционно вывозит от 1,5 до 1,9 млн тонн зерна. И это хорошо, это привлечение денег и ресурсов из других регионов.

– Производственный сельскохозяйственный цикл 2020 года так или иначе завершен, какие планы руководство Омского аграрного научного центра строит на следующий сезон?

– Нам есть куда расти. По существу, мы только приступили к полному техническому перевооружению. За последние полтора года АНЦ смог пробрести 27 единиц техники и теперь переходит на новый технологический уровень, который будет выше, чем в большинстве хозяйств региона. Это логично, ведь аграрии именно у нас должны учиться. А вот не совсем логичным выглядит то, что, несмотря на статус госучреждения, мы сами должны инвестировать в науку. Госфинансирование оставляет желать лучшего, а доступа к кредитам и субсидиям у нас нет. В этих условиях мы сегодня активно идем в сельхозпроизводство, в частности увеличиваем объем производства семян. Это наши будущие доходы, которые позволят жить и развиваться.

В этом сезоне мы получили доступ к землям Новоуральского, а в следующем году в состав Омского АНЦ вольются ФГУП «Омское» (Омский район, поселок Большие Поля) и ФГУП «Боевое» (Исилькульский район). К концу следующего года Омский АНЦ превратится в научно-производственный холдинг с очень серьезным потенциалом. В распоряжении центра будет 55 тыс. гектаров земли и 3 тыс. голов крупного рогатого скота. В коллективе будет работать более 700 сотрудников, из которых 100 человек – ученые. Вот на такой базе займемся решением задач, которые ставит перед нами Министерство науки и высшего образования РФ. Если не вдаваться в частности, то главная задача – не допустить зависимости российского сельского хозяйства от импортных технологий, сортов и пород.

– Задача благородная, сотрудникам Омского АНЦ остается только пожелать успехов в ее решении. А что бы вы, как руководитель центра, пожелали всем омским аграриям?

– Всем жителям омского села, аграриям и переработчикам в первую очередь хочу пожелать сибирского здоровья и иммунитета от любых напастей. Ну и, конечно, не забывать, что только в связке с наукой можно добиться по-настоящему весомых результатов.

1051