Омск-Информ
ЛентаЖурнал
Поиск

В своем последнем слове бывший вице-губернатор также заявил, что всегда добросовестно исполнял обязанности и не прятался за спины.

Сегодня в Центральном районном суде было заслушано последнее слово обвиняемых по делу о реконструкции страхового товарищества «Саламандра». Бывший вице-губернатор Омской области Станислав Гребенщиков, экс-министр строительства, нынешний вице-мэр Омска Богдан Масан, бывший его заместитель Евгений Скрудзин и бывшая исполняющая обязанности директора казенного учреждения «Омскоблстройзаказчик» Ольга Хорзова, которых обвиняют в злоупотреблении должностными полномочиями, говорили недолго, но во время их речей прозвучало несколько откровений.

Первым слово взял Гребенщиков, но говорил он чуть более минуты.

– Я не злоупотреблял должностными полномочиями, ущерба Омской области не причинял и не причинил, что подтверждается материалами судебного расследования. Я прошел большой жизненный путь. Родился в огромной семье, 10 лет воспитывался в интернате. Мой трудовой стаж от возчика угля до заместителя губернатора – 43 года. Я не боялся никогда принимать ответственные решения и нести ответственность, не прятался за спины руководителей и подчиненных, пытаясь переложить ответственность. Но даже подумать не мог, что за требования добросовестно исполнять свои обязанности будет уголовное преследование. Надеюсь, что судебное решение по данному уголовному делу будет объективным и справедливым, – сказал бывший вице-губернатор.

Богдан Масан, как опытный финансист, разложил свою речь на несколько частей. Он также позволил себе несколько откровений:

– Больше 30 лет я проработал на государственной и муниципальной службе. Считаю, что всегда действовал в соответствии с законом, стремясь работать максимально эффективно, принимал всю меру возложенной на меня ответственности. Оценивал свою работу, исходя из той пользы, которую могу принести городу и области. И вот сейчас прокурор просит признать меня виновным в том, что я умышленно причинял вред Омской области. При этом утверждается, что я старался навредить области, руководствуясь некой личной заинтересованностью, чтобы угодить начальству. Меня, по существу, обвиняют в карьеризме. Но это не соответствует действительности.

Масан подробно рассказал о том, как увольнялся с должности министра и как на этом фоне у него произошел конфликт с тогдашним губернатором Виктором Назаровым, который не хотел отпускать его.

– За 4 дня до принятия решения, в котором меня обвиняют, я подал заявление об увольнении. Когда я подал заявление об уходе губернатору, мне пришлось пойти на конфликт с ним. Он ни в коем случае не хотел меня увольнять, был рассержен, требовал, чтобы я остался в должности министра. Но я понимал, что в интересах дела должен уйти, так как считал, что не обладаю необходимой компетенцией для этой работы, поэтому, несмотря на настойчивую просьбу Назарова остаться, настоял на своем увольнении, не посчитавшись с тем, что, говоря языком обвинительного заключения, вызвал его негативное отношение к себе. Я не мог допустить, что кто-то посчитает, что я в своих собственных интересах занимаю должность, на которой не являюсь достаточно эффективным. И вот теперь обвинение утверждает, что я хотел угодить заместителю губернатора для того, чтобы занять какую-то в тот момент неизвестную должность. Получается, что я не боялся конфликта и не стал угождать губернатору, чтобы остаться на престижной высокооплачиваемой должности, в то время как угождал его заместителю для того, чтобы занять в неизвестном будущем какую-то нижестоящую должность. Никаких должностей я от Гребенщикова не ждал. В любом случае должность, в занятии которой Гребенщиков мне мог бы даже теоретически поспособствовать, была бы ниже той, которую я добровольно, пойдя на ухудшение отношений с губернатором, покинул. Если бы я руководствовался карьеристскими мотивами, я бы просто никуда не уходил с должности министра, с которой меня никто не увольнял. К слову сказать, зарплата министра составляет порядка 120 тысяч, а зарплата заместителя министра – около 50 тысяч, – заявил Масан.

Также бывший министр строительства рассказал о том, почему в декабре 2015 года уволил прежнего директора КУ «Омскоблстройзаказчик» Вадима Здоренко. Напомним, что, по версии следствия, Здоренко был уволен потому, что не хотел подписывать нужные документы о перечислении денег банкротящемуся подрядчику, занимавшемуся реконструкцией «Саламандры».

– Я уволил бездеятельного, некомпетентного служащего, потому что он работал плохо, – заявил Богдан Масан. – Я бы его в любом случае уволил, вне зависимости от того, какие указания давал на этот счет Гребенщиков. Считаю, что должен был это сделать раньше, например, 24 декабря, когда я лишил его премии из-за плохой работы.

Также чиновник заявил, что не давал сменившей Здоренко на должности главы «Омскоблстройзаказчика» Ольге Хорзовой никаких указаний по поводу способа расчета с подрядчиком. Масан назвал способ расчета с подрядчиком самым экономически целесообразным в сложившейся ситуации, так как для Омской области на последующие годы были сохранены субсидии и регион не должен был выплачивать штрафы.

– Управленцы в настоящее время закошмарены настолько, что боятся принимать какие-то решения. За те решения, которые принял я, мне не стыдно. Я уверен в их правильности и могу с чистой совестью смотреть людям в глаза. Я надеюсь, что вы, Ваша честь, примете справедливое и законное решение, вынеся оправдательный приговор, – обратился к судье нынешний вице-мэр.

Евгений Скрудзин не стал отнимать лишнего времени, заявив, что в прениях сторон все доводы о его невиновности были приведены.

– На протяжении всей своей трудовой деятельности, в том числе и когда был заместителем министра строительства и ЖКК Омской области, я строил свою работу исключительно на требованиях законодательства Российской Федерации и требовал это от своих подчиненных. Та фривольная трактовка моих действий, которую пытается воплотить в жизнь органы предварительного следствия и гособвинитель, есть не что иное, как желание добиться поставленной задачи любыми способами. Я не собирался становиться преступником, потому что считаю, что это ниже моего достоинства. Полагаю, что вы, Ваша честь, в совещательной комнате объективно и беспристрастно оцените все обстоятельства настоящего уголовного дела и вынесете справедливое решение, основанное исключительно на положениях уголовного и уголовно-процессуального кодекса, – заявил Скрудзин.

Наиболее обстоятельная речь была у Ольги Хорзовой. Для начала она заявила, что не вступала в преступный сговор со Скрудзиным и никаких незаконных распоряжений не выполняла.

– Государственный обвинитель приводит данные о детализации телефонных соединений между Скрудзиным и мной в качестве доказательств того, что Скрудзин держал меня на постоянном контроле. Наличие таких звонков не доказывает, что шла речь о «Саламандре» и были даны мне какие-то указания по оплате. Деньги поступили на 2 часа позже моего последнего разговора со Скрудзиным. Нельзя принимать в качестве доказательств домыслы государственного обвинителя о даче мне Скрудзиным каких-либо указаний, – заявила Хорзова.

Бывший временный руководитель «Омскоблстройзаказчика» полагает, что у сотрудников бухгалтерии была возможность ввести ее в заблуждение. Хорзова также долго рассказывала о тонкостях подписания документов, при этом отмечая, что у нее не было познаний в некоторых вещах. Остановилась она и на том самом документе, на основании которого нерадивый подрядчик получил 14,9 млн рублей.

– Подпись главного бухгалтера на бумажном документе уже стояла. Никаких сомнений при подписании данного документа у меня просто не было, – уверяет подсудимая.

Ольга Хорзова заявила, что ущерб Омской области ее действиями не был причинен, так как все поставленное в счет оплаты оборудование смонтировано, а объект хоть и с большим опозданием, но введен в эксплуатацию.

– Прошу вас, уважаемый суд, вынести справедливый приговор и оправдать меня, так как неумышленное нарушение условий госконтракта не является преступлением, – закончила свою речь Хорзова.

Судье Инне Ермолаевой понадобится почти 3 недели, чтобы сопоставить все то, что прозвучало во время длинного процесса, в котором многое так и осталось непонятным. Оглашение приговора начнется утром 23 марта.

1381Евгений Яровой

В своем последнем слове бывший вице-губернатор также заявил, что всегда добросовестно исполнял обязанности и не прятался за спины.

Сегодня в Центральном районном суде было заслушано последнее слово обвиняемых по делу о реконструкции страхового товарищества «Саламандра». Бывший вице-губернатор Омской области Станислав Гребенщиков, экс-министр строительства, нынешний вице-мэр Омска Богдан Масан, бывший его заместитель Евгений Скрудзин и бывшая исполняющая обязанности директора казенного учреждения «Омскоблстройзаказчик» Ольга Хорзова, которых обвиняют в злоупотреблении должностными полномочиями, говорили недолго, но во время их речей прозвучало несколько откровений.

Первым слово взял Гребенщиков, но говорил он чуть более минуты.

– Я не злоупотреблял должностными полномочиями, ущерба Омской области не причинял и не причинил, что подтверждается материалами судебного расследования. Я прошел большой жизненный путь. Родился в огромной семье, 10 лет воспитывался в интернате. Мой трудовой стаж от возчика угля до заместителя губернатора – 43 года. Я не боялся никогда принимать ответственные решения и нести ответственность, не прятался за спины руководителей и подчиненных, пытаясь переложить ответственность. Но даже подумать не мог, что за требования добросовестно исполнять свои обязанности будет уголовное преследование. Надеюсь, что судебное решение по данному уголовному делу будет объективным и справедливым, – сказал бывший вице-губернатор.

Богдан Масан, как опытный финансист, разложил свою речь на несколько частей. Он также позволил себе несколько откровений:

– Больше 30 лет я проработал на государственной и муниципальной службе. Считаю, что всегда действовал в соответствии с законом, стремясь работать максимально эффективно, принимал всю меру возложенной на меня ответственности. Оценивал свою работу, исходя из той пользы, которую могу принести городу и области. И вот сейчас прокурор просит признать меня виновным в том, что я умышленно причинял вред Омской области. При этом утверждается, что я старался навредить области, руководствуясь некой личной заинтересованностью, чтобы угодить начальству. Меня, по существу, обвиняют в карьеризме. Но это не соответствует действительности.

Масан подробно рассказал о том, как увольнялся с должности министра и как на этом фоне у него произошел конфликт с тогдашним губернатором Виктором Назаровым, который не хотел отпускать его.

– За 4 дня до принятия решения, в котором меня обвиняют, я подал заявление об увольнении. Когда я подал заявление об уходе губернатору, мне пришлось пойти на конфликт с ним. Он ни в коем случае не хотел меня увольнять, был рассержен, требовал, чтобы я остался в должности министра. Но я понимал, что в интересах дела должен уйти, так как считал, что не обладаю необходимой компетенцией для этой работы, поэтому, несмотря на настойчивую просьбу Назарова остаться, настоял на своем увольнении, не посчитавшись с тем, что, говоря языком обвинительного заключения, вызвал его негативное отношение к себе. Я не мог допустить, что кто-то посчитает, что я в своих собственных интересах занимаю должность, на которой не являюсь достаточно эффективным. И вот теперь обвинение утверждает, что я хотел угодить заместителю губернатора для того, чтобы занять какую-то в тот момент неизвестную должность. Получается, что я не боялся конфликта и не стал угождать губернатору, чтобы остаться на престижной высокооплачиваемой должности, в то время как угождал его заместителю для того, чтобы занять в неизвестном будущем какую-то нижестоящую должность. Никаких должностей я от Гребенщикова не ждал. В любом случае должность, в занятии которой Гребенщиков мне мог бы даже теоретически поспособствовать, была бы ниже той, которую я добровольно, пойдя на ухудшение отношений с губернатором, покинул. Если бы я руководствовался карьеристскими мотивами, я бы просто никуда не уходил с должности министра, с которой меня никто не увольнял. К слову сказать, зарплата министра составляет порядка 120 тысяч, а зарплата заместителя министра – около 50 тысяч, – заявил Масан.

Также бывший министр строительства рассказал о том, почему в декабре 2015 года уволил прежнего директора КУ «Омскоблстройзаказчик» Вадима Здоренко. Напомним, что, по версии следствия, Здоренко был уволен потому, что не хотел подписывать нужные документы о перечислении денег банкротящемуся подрядчику, занимавшемуся реконструкцией «Саламандры».

– Я уволил бездеятельного, некомпетентного служащего, потому что он работал плохо, – заявил Богдан Масан. – Я бы его в любом случае уволил, вне зависимости от того, какие указания давал на этот счет Гребенщиков. Считаю, что должен был это сделать раньше, например, 24 декабря, когда я лишил его премии из-за плохой работы.

Также чиновник заявил, что не давал сменившей Здоренко на должности главы «Омскоблстройзаказчика» Ольге Хорзовой никаких указаний по поводу способа расчета с подрядчиком. Масан назвал способ расчета с подрядчиком самым экономически целесообразным в сложившейся ситуации, так как для Омской области на последующие годы были сохранены субсидии и регион не должен был выплачивать штрафы.

– Управленцы в настоящее время закошмарены настолько, что боятся принимать какие-то решения. За те решения, которые принял я, мне не стыдно. Я уверен в их правильности и могу с чистой совестью смотреть людям в глаза. Я надеюсь, что вы, Ваша честь, примете справедливое и законное решение, вынеся оправдательный приговор, – обратился к судье нынешний вице-мэр.

Евгений Скрудзин не стал отнимать лишнего времени, заявив, что в прениях сторон все доводы о его невиновности были приведены.

– На протяжении всей своей трудовой деятельности, в том числе и когда был заместителем министра строительства и ЖКК Омской области, я строил свою работу исключительно на требованиях законодательства Российской Федерации и требовал это от своих подчиненных. Та фривольная трактовка моих действий, которую пытается воплотить в жизнь органы предварительного следствия и гособвинитель, есть не что иное, как желание добиться поставленной задачи любыми способами. Я не собирался становиться преступником, потому что считаю, что это ниже моего достоинства. Полагаю, что вы, Ваша честь, в совещательной комнате объективно и беспристрастно оцените все обстоятельства настоящего уголовного дела и вынесете справедливое решение, основанное исключительно на положениях уголовного и уголовно-процессуального кодекса, – заявил Скрудзин.

Наиболее обстоятельная речь была у Ольги Хорзовой. Для начала она заявила, что не вступала в преступный сговор со Скрудзиным и никаких незаконных распоряжений не выполняла.

– Государственный обвинитель приводит данные о детализации телефонных соединений между Скрудзиным и мной в качестве доказательств того, что Скрудзин держал меня на постоянном контроле. Наличие таких звонков не доказывает, что шла речь о «Саламандре» и были даны мне какие-то указания по оплате. Деньги поступили на 2 часа позже моего последнего разговора со Скрудзиным. Нельзя принимать в качестве доказательств домыслы государственного обвинителя о даче мне Скрудзиным каких-либо указаний, – заявила Хорзова.

Бывший временный руководитель «Омскоблстройзаказчика» полагает, что у сотрудников бухгалтерии была возможность ввести ее в заблуждение. Хорзова также долго рассказывала о тонкостях подписания документов, при этом отмечая, что у нее не было познаний в некоторых вещах. Остановилась она и на том самом документе, на основании которого нерадивый подрядчик получил 14,9 млн рублей.

– Подпись главного бухгалтера на бумажном документе уже стояла. Никаких сомнений при подписании данного документа у меня просто не было, – уверяет подсудимая.

Ольга Хорзова заявила, что ущерб Омской области ее действиями не был причинен, так как все поставленное в счет оплаты оборудование смонтировано, а объект хоть и с большим опозданием, но введен в эксплуатацию.

– Прошу вас, уважаемый суд, вынести справедливый приговор и оправдать меня, так как неумышленное нарушение условий госконтракта не является преступлением, – закончила свою речь Хорзова.

Судье Инне Ермолаевой понадобится почти 3 недели, чтобы сопоставить все то, что прозвучало во время длинного процесса, в котором многое так и осталось непонятным. Оглашение приговора начнется утром 23 марта.

1381Евгений Яровой