Омск-Информ
ЛентаЖурнал
Поиск

В конце весны 1716 года, где-то мая 20-го по старому стилю, огромный дощаник, плывший с верховьев Иртыша, встал на якорь у устья Оми. Остановился он напротив того места, где сейчас располагается речной вокзал.

Один из основателей крепости

 

Судно, бросившее якорь, было головным во внушительной флотилии. Цепь из 18 дощаников (каждый из этих речных кораблей был длиной 26 метров, а надо еще учесть промежуток между судами, необходимый для безопасности швартовки) заняла около версты иртышского берега. Семь сотен русских солдат, спустившихся на сушу, принялись готовиться к ночевке. Зато в джунгарском городке князя Гайдана Чирана, расположенном на возвышенном правом берегу Оми, каждый, кто мог держать оружие, понимал: сегодня поспать не придется. Степняки знали, что высадившийся отряд - это остатки экспедиционного корпуса подполковника Бухгольца, потерпевшего поражение от их собратьев у озера Ямышева. Русские за свою неудачу запросто могли отыграться на других, более слабых подданных Джунгарского ханства. (Вопрос о наличии джунгарского поселения на берегах Оми является дискуссионным. - В. Г.).

Ночь прошла спокойно, однако утро не принесло джунгарам успокоения. Массовая разгрузка судов показывала, что русские здесь собрались оставаться надолго. Но что могли сделать две-три сотни вооруженных луками воинов против русских пушек?

А на левом берегу Оми, приблизительно в тех местах, где сейчас стоят горсовет и музыкальный театр, уже разворачивалась походная православная церковь, рылись землянки, насыпались крепостные валы, трамбовались площадки под пушки. Работами руководил молодой офицер, говоривший по-русски с заметным акцентом. Инженер поручик Каландер.

Легендарная личность для Сибири. По его планам и под его руководством возводились укрепления трех первых русских прииртышских степных крепостей: Омской, Ямышевской (1715) и Железинской (1717). О нем сам владыка Сибирского края князь Матвей Гагарин, по сути, давая высшую оценку человеку, писал Петру I: «В таких людях есть скудность». Но в истории не осталось ни родовых титулов инженера, ни портретов, ни сколь-нибудь дающих представление о характере человека биографических заметок. Только краткое и звонкое «поручик Каландер». Даже имя его неизвестно. Правда, в географии память о нем сохранилась: его именем назван один из сотен иртышских островов.

Но почему же столь заслуженный человек, строитель трех первых русских крепостей в степном Прииртышье, остался почти безвестным в истории? А потому, что он был подневольный человек. Пленный шведский офицер.

И пленные, и ссыльные

 

Каландера пленили в 1709 году. Эту дату, без боязни ошибиться, можно уточнить до конкретного дня. В плену офицер очутился, скорее всего, 27 июня (по старому стилю) 1709 года. В тот роковой для Карла XII день состоялось знаменитое Полтавское сражение, окончившееся полным поражением шведского «Александра Македонского». 19 тысяч иноземных солдат сдались русским.

Поначалу все пленные содержались в европейской части империи. Отойдя от шока поражения, они принялись готовить заговор, чтобы, объединившись, прорваться домой. Подготовку к бунту раскрыли, а бунтовщиков, как водилось в тогдашней России, отправили в Сибирь. Их расселили по разным городам, причем на правах ссыльных. То есть они имели определенную свободу в передвижении, им не запрещалось получать материальную помощь от родственников, да и шведская казна их не забывала, пусть нерегулярно, но тоже кой-какие деньжонки переводила. Простые солдаты, объединившись в артели, заключали договоры на валку леса, работу на стройках - с их участием возводился Тобольский каменный кремль. Офицеры, чуть подучившись русскому языку, находили себе место в канцеляриях. А некий Ланг даже сумел дослужиться в Иркутске до должности вице-губернатора. В 1715 году небольшая горстка из тысячи шведских пленных, находившихся в Тобольске, изъявила желание принять участие в азиатском походе за золотом. Подполковник Бухгольц формировал три полка, чтоб по приказу Петра I дойти до Яркендского ханства (теперь территория КНР) и наладить там добычу драгметалла.

Клятву верности сдержал

 

Поручик Каландер в экспедиционном корпусе Бухгольца был приписан к артиллерии. Возникает вопрос: а как Бухгольц осмелился бывшему солдату враждебной армии доверить самое убойное оружие? А запросто. Во-первых, вышестоящий в подразделении командир всегда назначался из русских офицеров. Во-вторых, вчерашние враги, от скуки сами просившиеся на службу русскому царю, клялись честью, что если их не пошлют воевать против Швеции, то во всех остальных случаях действовать столь же храбро и честно, как стояли бы за Родину. Каландер клятву сдержал. Прошел без жалоб с русскими войсками за три теплых месяца 1715 года вдоль Иртыша полторы тысячи километров, возводил временную крепость для зимовки у озера Ямышева. Его пушкари, может быть, и не особо меткие из-за малой практики, все же помогли отбить прямую атаку врага, численно в несколько раз превосходящего русский отряд. Он один из тех 700 человек, кто остался в живых после длительной зимней осады. А выживал той зимой в крепости лишь один из четверых.

Весной 1716 года, следом за льдом, русские на дощаниках спустились к устью Оми, где Каландер по приказу Бухгольца приступил к закладке Омской крепости. Первые ее сооружения были незатейливы. Пятиугольник из крепостных валов. Через год на их месте начнется возведение более совершенных и мощных укреплений под непосредственным руководством русских офицеров. Закладка простейших укреплений, дававших на первых порах безопасность гарнизону очередной крепости, для Каландера стала своеобразной традицией. Потом его сменяли кадровые офицеры, которые по утвержденным в Тобольске планам возводили окончательный вариант цитадели.

Конца войны между Россией и Швецией, когда пленных отпустили домой, Каландер не дождался. Он погиб в 1718 году. Зимой 1719-го князь Гагарин в очередном донесении царю о делах сибирских напишет: «А который поручик Каландер был, по воле божей утонул, едучи к Тобольску, и в таких людях есть скудность». Судя по данным, которые, признаемся, не подтверждены письменными источниками (они что-то вроде устных преданий казахстанских краеведов), можно считать, что Каландер отправился в Тобольск после окончания работ по укреплению Ямышевской крепости. Имя же Каландера получил тот остров, вблизи которого и случилось несчастье.

Виктор Гоношилов

В конце весны 1716 года, где-то мая 20-го по старому стилю, огромный дощаник, плывший с верховьев Иртыша, встал на якорь у устья Оми. Остановился он напротив того места, где сейчас располагается речной вокзал.

Один из основателей крепости

 

Судно, бросившее якорь, было головным во внушительной флотилии. Цепь из 18 дощаников (каждый из этих речных кораблей был длиной 26 метров, а надо еще учесть промежуток между судами, необходимый для безопасности швартовки) заняла около версты иртышского берега. Семь сотен русских солдат, спустившихся на сушу, принялись готовиться к ночевке. Зато в джунгарском городке князя Гайдана Чирана, расположенном на возвышенном правом берегу Оми, каждый, кто мог держать оружие, понимал: сегодня поспать не придется. Степняки знали, что высадившийся отряд - это остатки экспедиционного корпуса подполковника Бухгольца, потерпевшего поражение от их собратьев у озера Ямышева. Русские за свою неудачу запросто могли отыграться на других, более слабых подданных Джунгарского ханства. (Вопрос о наличии джунгарского поселения на берегах Оми является дискуссионным. - В. Г.).

Ночь прошла спокойно, однако утро не принесло джунгарам успокоения. Массовая разгрузка судов показывала, что русские здесь собрались оставаться надолго. Но что могли сделать две-три сотни вооруженных луками воинов против русских пушек?

А на левом берегу Оми, приблизительно в тех местах, где сейчас стоят горсовет и музыкальный театр, уже разворачивалась походная православная церковь, рылись землянки, насыпались крепостные валы, трамбовались площадки под пушки. Работами руководил молодой офицер, говоривший по-русски с заметным акцентом. Инженер поручик Каландер.

Легендарная личность для Сибири. По его планам и под его руководством возводились укрепления трех первых русских прииртышских степных крепостей: Омской, Ямышевской (1715) и Железинской (1717). О нем сам владыка Сибирского края князь Матвей Гагарин, по сути, давая высшую оценку человеку, писал Петру I: «В таких людях есть скудность». Но в истории не осталось ни родовых титулов инженера, ни портретов, ни сколь-нибудь дающих представление о характере человека биографических заметок. Только краткое и звонкое «поручик Каландер». Даже имя его неизвестно. Правда, в географии память о нем сохранилась: его именем назван один из сотен иртышских островов.

Но почему же столь заслуженный человек, строитель трех первых русских крепостей в степном Прииртышье, остался почти безвестным в истории? А потому, что он был подневольный человек. Пленный шведский офицер.

И пленные, и ссыльные

 

Каландера пленили в 1709 году. Эту дату, без боязни ошибиться, можно уточнить до конкретного дня. В плену офицер очутился, скорее всего, 27 июня (по старому стилю) 1709 года. В тот роковой для Карла XII день состоялось знаменитое Полтавское сражение, окончившееся полным поражением шведского «Александра Македонского». 19 тысяч иноземных солдат сдались русским.

Поначалу все пленные содержались в европейской части империи. Отойдя от шока поражения, они принялись готовить заговор, чтобы, объединившись, прорваться домой. Подготовку к бунту раскрыли, а бунтовщиков, как водилось в тогдашней России, отправили в Сибирь. Их расселили по разным городам, причем на правах ссыльных. То есть они имели определенную свободу в передвижении, им не запрещалось получать материальную помощь от родственников, да и шведская казна их не забывала, пусть нерегулярно, но тоже кой-какие деньжонки переводила. Простые солдаты, объединившись в артели, заключали договоры на валку леса, работу на стройках - с их участием возводился Тобольский каменный кремль. Офицеры, чуть подучившись русскому языку, находили себе место в канцеляриях. А некий Ланг даже сумел дослужиться в Иркутске до должности вице-губернатора. В 1715 году небольшая горстка из тысячи шведских пленных, находившихся в Тобольске, изъявила желание принять участие в азиатском походе за золотом. Подполковник Бухгольц формировал три полка, чтоб по приказу Петра I дойти до Яркендского ханства (теперь территория КНР) и наладить там добычу драгметалла.

Клятву верности сдержал

 

Поручик Каландер в экспедиционном корпусе Бухгольца был приписан к артиллерии. Возникает вопрос: а как Бухгольц осмелился бывшему солдату враждебной армии доверить самое убойное оружие? А запросто. Во-первых, вышестоящий в подразделении командир всегда назначался из русских офицеров. Во-вторых, вчерашние враги, от скуки сами просившиеся на службу русскому царю, клялись честью, что если их не пошлют воевать против Швеции, то во всех остальных случаях действовать столь же храбро и честно, как стояли бы за Родину. Каландер клятву сдержал. Прошел без жалоб с русскими войсками за три теплых месяца 1715 года вдоль Иртыша полторы тысячи километров, возводил временную крепость для зимовки у озера Ямышева. Его пушкари, может быть, и не особо меткие из-за малой практики, все же помогли отбить прямую атаку врага, численно в несколько раз превосходящего русский отряд. Он один из тех 700 человек, кто остался в живых после длительной зимней осады. А выживал той зимой в крепости лишь один из четверых.

Весной 1716 года, следом за льдом, русские на дощаниках спустились к устью Оми, где Каландер по приказу Бухгольца приступил к закладке Омской крепости. Первые ее сооружения были незатейливы. Пятиугольник из крепостных валов. Через год на их месте начнется возведение более совершенных и мощных укреплений под непосредственным руководством русских офицеров. Закладка простейших укреплений, дававших на первых порах безопасность гарнизону очередной крепости, для Каландера стала своеобразной традицией. Потом его сменяли кадровые офицеры, которые по утвержденным в Тобольске планам возводили окончательный вариант цитадели.

Конца войны между Россией и Швецией, когда пленных отпустили домой, Каландер не дождался. Он погиб в 1718 году. Зимой 1719-го князь Гагарин в очередном донесении царю о делах сибирских напишет: «А который поручик Каландер был, по воле божей утонул, едучи к Тобольску, и в таких людях есть скудность». Судя по данным, которые, признаемся, не подтверждены письменными источниками (они что-то вроде устных преданий казахстанских краеведов), можно считать, что Каландер отправился в Тобольск после окончания работ по укреплению Ямышевской крепости. Имя же Каландера получил тот остров, вблизи которого и случилось несчастье.

Виктор Гоношилов